Утер Пендрагон, как король, имел полное право казнить и миловать всех своих поданных – в том числе и собственного сына. Правда, такая перспектива не сильно радовала его, как отца, но дело без суда и следствия не закроешь.
И вот, восседая на троне, король строгим взглядом осматривал участников судебного заседания. Справа от него стоял господин Джеффри Монмут — библиотекарь, архивариус, хранитель истории, оратор и неиссякаемый источник всего, что касалось законов королевства. На судах он выступал в качестве негласного королевского консультанта: король, может, и мудрый судья, но небольшая ходячая шпаргалка под рукой никогда не мешала вершению правосудия.
Слева расположился придворный лекарь: он лечил потерпевшего и должен был засвидетельствовать степень причиненного здоровью вреда.

Остальные участники мероприятия расположились перед тронным возвышением. Его Высочество принц Артур сидел слева, правда не в кресле, а на обычном стуле, но зато в сопровождении парадного эскорта – так красиво обозвали Гвейна и Персиваля, с каменными выражениями лиц стоящими по обе стороны от своего сюзерена.
С противоположной стороны обвиняемого прожигал взглядом Мерлин. Правда, прожигал аккуратно, стараясь выразительностью лица не отличаться от стоящей рядом колонны.

А посреди зала посадили потерпевшего. Мордред выглядел печально: пышные кудри спрятались под многочисленными слоями бинтов, а правая рука безжизненно покоилась на перевязи.

Немного дальше Ланселот, на досуге прочитавший камелотский уголовно-процессуальный кодекс, пытался определиться, какой правовой статус он несет — свидетеля обвинения или защиты? Или же он орудие преступления? Признаться в отсутствии компетенции и оставить этот вопрос на усмотрение суда рыцарь не мог и считал делом чести разобраться в вопросе сам.

Судья тяжело вздохнул и наклонился влево.

- Насколько серьезны травмы потерпевшего, Гаюс?
- Минимум две недели постельного режима, Ваше Величество, и два месяца реабилитации, - ответил старый лекарь.
- А что все-таки на него упало?
- Здесь показания расходятся, Ваше Величество. Я предлагаю заслушать стороны и только потом делать выводы.

Судья согласно кивнул и устроился поудобнее на троне. Выслушивать стороны всегда было сомнительным удовольствием, а выяснять, кто прав, — еще сомнительнее.
- Сэр Артур, встаньте.
Обвиняемый повиновался, не забыв изобразить на лице искреннее раскаяние. При внимательном рассмотрении в этом раскаянии можно было заметить легкий оттенок угрюмого упрямства, контрастирующего с общей картиной лица. Но все поверили.

- Вам предъявлено обвинение в умышленном причинении вреда здоровью средней степени тяжести. Потерпевший, сэр Мордред, утверждает, что несчастие, постигшее его, явилось результатом именно ваших действий. По праву благородного...
Тут судья запнулся. Благородным происхождением от недавно посвященного в рыцари мальчишки и не пахло, однако, его сын наперекор всем законам, а также правилам логики и здравомыслия добавил его имя в список благородных.
- Джеффри!

Хранитель истории, на миг задумавшись, начал усиленно шептать в королевское ухо про какие-то поправки в рыцарском кодексе, которые были приняты месяц назад.
- … как рыцарь, то есть как лицо, априори наделенное правомочиями высшего сословия, он имеет право выдвинуть обвинение против другого рыцаря, - выдавил судья, панически пытаясь вспомнить, когда это он принял такие революционные поправки. - Вы имеете право согласиться с предъявленными обвинениями или представить доказательства своей невиновности. Вам слово.

И началось:

Утро принца ничем особенным не отличалось. Артур проснулся как обычно, позавтракал как обычно, раздал указания рыцарям (не поверите, как обычно!) и пошел на рынок. Вчера он получил задание от короля провести расследование…

Судья вмешался в показания, отметив, что информация была строго конфиденциальной, так что можно этот момент пропустить.

Так вот, на рынке Артур пробыл недолго, обнаружив, что ремень, удерживающий ножны на поясе, порвался - скорее всего, вследствие недавней стычки с разбойниками.

- А твой слуга разве не проверяет целостность твоего снаряжения? - вновь перебил его судья.

Вот заодно и это надо было выяснить, поэтому Артур прямиком направился в свою спальню, зная, что по утрам его нерасторопный слуга прибирается именно там.
Оказавшись на месте, он увидел, как Мерлин пытается переставить на шкаф огромный сундук, который был ему явно не по силам. В результате недолгого противостояния юноша проиграл своей ноше и, влекомый ее тяжестью, начал заваливаться.
Артур бросился на помощь, перехватил сундук, но не рассчитал броска - его занесло и выкинуло в окно. В смысле, сундук.

Повисла тишина.

- Мне больше нечего сказать в свое оправдание, ваша честь, - с самым искренним видом сказал обвиняемый. - Я искренне сожалею, что неверный расчет сил привел к таким печальным последствиям.

И он сел, обхватив голову руками, как самый настоящий раскаявшийся преступник, что на взгляд наблюдавшего за ним Мерлина, было слишком наигранно. Но все поверили.

В то время, как на самом деле:

Утро принца ничем особенным не отличалось, но вот беда, не задалось с самого начала. Он проспал дольше положенного, потом сделал выговор Мерлину за недостаточно вкусный завтрак, а после замечания последнего, что претензии к еде нужно отправлять на кухню, незаслуженно залепил парню затрещину, о чем впоследствии горько сожалел и еще больше злился.

Злился он, когда раздавал указания своим рыцарям, злился, когда пошел обходить рынок, злился в тщетных попытках придумать, как лучше извиниться перед Мерлином.

- Не зря волнуешься, молодой принц, ох не зря... - стоящая рядом с прилавком старая женщина загадочно улыбнулась.
- Что? - не слишком вежливо откликнулся Артур, хотя прекрасно расслышал все до последнего слова. Неприятный холодок пробежал по спине.
- Не ценишь свои чувства, не делаешь первого шага, уведет верный рыцарь любовь твою, - прошептала она и пошла прочь.

Артур некоторое время смотрел на прилавок, на красивый кинжал, играющий маленькими синими камушками с лучами солнца. И направился обратно в замок, постепенно ускоряя шаг. В голове сталкивались приправленные страхом извинения, оправдания, обвинения.

Он взлетел по лестнице, подбежал к наглухо закрытым дверям спальни, собрался с мыслями, немного отдышался, чтобы не сильно было видно, что он совершил марш-бросок через весь замок, и, спустя несколько секунд, дернул дверь на себя.

Нахмурился.

- Мерлин!

Он выкрикнул имя еще несколько раз, не прекращая дергать двери, будто сможет вырвать засов. В его спальне что-то происходило: кажется, доносились глухие голоса, или это уже воображение разыгралось?

Через некоторое время засов убрали.

Артур ворвался в спальню, мощным напором распахнув створки дверей и едва не пришибив Мерлина. Он метался по комнате, заглядывая во все углы, открывая все, что имело свойство открываться, словно надеясь застать мерзавца на месте преступления.
Мерлин перехватил его на третьем круге, как следует встряхнул и попытался выяснить причины столь странного поведения.
Артур отводил глаза – он тяжело дышал и был совершенно потерян: в комнате посторонних не оказалось.
- С кем ты разговаривал? – с неуверенной подозрительностью спросил принц, ведя носом, словно напавшая на след гончая.

Мерлин вздернул бровь.
- Я разговаривал сам с собой, а еще с сундуком и твоими грязными носками. Пришел в себя? Что случилось?
В его голосе прорезались обычные саркастичные нотки.

Не желая выслушивать насмешки, Артур положил руки на его плечи и слегка оттолкнул.

Мерлин неловко сделал несколько шагов назад и навалился на стоящий у стены сундук. Недовольно подскочил, но тут же упал обратно под тяжестью чужих рук.
Все-таки сложно встать, когда на плечах лежит вес одного среднестатистического рыцаря. Некоторое время они прожигали друг друга настороженными взглядами. Артур протянул руку, провел вниз от шеи, не дотрагиваясь до одежды. Однако колебания воздуха потревожили внешнее спокойствие Мерлина — ответом стала легкая дрожь.
Но вновь в сознании прозвучали заклятые слова.

Стоны были намного громче обычного. Соитие было не грубым, но властным, собственническим, окрашенным легким привкусом безумия.
Но так было здорово: ловить привычные стоны и полностью отдаваться ощущениям. А Мерлин даже не противоречил ему, хотя и впервые видел своего партнера таким – разгоряченным, не контролирующим себя.

Все прекратилось внезапно. Мерлин выгнулся, опираясь руками о края сундука, и задохнулся от нахлынувшей волны наслаждения, как невидимой силой его отбросило прямо на Артура.

Сундук, на котором они только что занимались любовью, подпрыгнул. Один раз, два раза, три... И крышка стала открываться. Инстинкт самозащиты затмил все остальное. Артур схватил взбесившийся ящик, не успев удивиться, что он не такой уж тяжелый, как казался на первый взгляд, и выкинул в окно.

Сзади раздался полный паники вопль Мерлина. Артур списал это на шок от пережитого.

Потом подумал, что под окном мог кто-нибудь стоять. Потом вспомнил, что люди редко ходят под окнами, предпочитая прямой путь от дверей замка до моста. А потом раздался крик.

А это уже совсем другая история...

...

Так вот, история потерпевшего, сэра Мордреда, оказалась не столь насыщенной. Он всего лишь спешил в оружейную, как на него внезапно обрушилось нечто. Нечто было тяжелым. Только волею великого случая он избежал серьезных травм.
Все остальное можно было увидеть своими глазами, осмотрев его пострадавшие конечности. Гаюс подтвердил, что вследствие удара сэр Мордред получил легкое сотрясение мозга, вывих плеча и поверхностные раны, не влекущие угрозы для жизни, что при всех обстоятельствах можно посчитать только чудом.

А на самом деле...

Мордред был недоволен собой. При всех своих блестящих достижениях недавно посвященный в рыцари маг не мог похвастаться выносливостью и не мог противостоять своим собратьям-рыцарям в длительных поединках. В какой-то момент дыхание его подводило, в легких начинал полыхать костер, и он просто валился на землю, не в силах даже поднять оружие. Мордред мог, конечно, воспользоваться магией, и всех разложить штабелями, но... желание доказать, что и из лесного волшебника может получиться первоклассный рыцарь брало свое.
А с чего нужно начинать, чтобы повысить выносливость? Правильно — с утренней пробежки. Вот Мордред и вышел из замка, полный сил и решимости сделать небольшой круг по дворцовой площади и выбежать на мост. Правда, до моста он добежать таки не успел.
Мордред до сих пор не знал, что его спасло — интуиция, ощущение сильного всплеска магии или самая банальная удача. Почувствовав пикирующую опасность, Мордред быстро вскинул голову, полыхнули золотом глаза, и летящий прямо на него сундук получил мощный заряд отталкивающего заклинания.
Полета предмет не замедлил, но в результате столкновения чар неустойчивая магическая оболочка стала разлагаться, и на Мордреда приземлился все-таки не сундук... а Ланселот — тяжело дышащий, с горящими глазами и отменным стояком в штанах.
- Я их убью... - последнее, что услышал юноша прежде чем погрузиться в объятия темноты.

...

Свидетельские показания Ланселота оказались для суда достаточно полезны, так как он подтвердил, что в действительности был в спальне принца.
Со стороны обвиняемого послышалось тяжелое сопение. Со стороны колонны напряженное молчание. Судья заинтересованно выпрямился на троне.

Ланселот в то ненастное утро вывихнул плечо на тренировке и, страдая от адских болей, направился к лекарю. По пути от Гвиневры он узнал, что Гаюса нет на месте, зато Мерлин сейчас занимается уборкой опочивальни принца. Ланселот, не долго думая, направился в указанном направлении.
Каково же было удивление рыцаря, когда, после соблюдения всех правил вежливости (постучался аж три раза), он вошел и обнаружил, что Мерлина в спальне нет, но по комнате бродит весьма почтенный старец. Вот только выражение лица и намерения у него были не настолько почтенные, как внешность.
Ланселот строго спросил незнакомца, по какому праву он находится здесь в отсутствие самого хозяина спальни.
В ответ он услышал лишь недовольное ворчание: куда хочет его старчество идти - туда и пойдет, а обвешанный железом идиот пусть лучше уходит, пока цел. А вот это было чистой воды оскорбление, и Ланселот, выучивший на досуге рыцарский кодекс, а также свод законов Камелота, знал, что имеет полное право насильно вывести старика из комнаты - арестовать его - обратиться к королю для разрешения ситуации.
Но вот беда: пока доблестный рыцарь размышлял, что же будет гуманнее, что справедливее, а где спрятана золотая середина, старец медлить не стал и пробормотал заклинание.
Дальнейшее Ланселот помнит очень смутно, очнулся от магического сна он только во дворе, разлегшись на своем молодом собрате по оружию.
После магических превращений плечо его больше не беспокоило.

А на самом деле...

Ланселот действительно был в той самой спальне и, черт побери, у него правда очень сильно болело плечо — настолько сильно, что, даже зная, насколько велики риски сейчас встречаться с Мерлином в королевской спальне, с учетом отвратительного утреннего настроения его венценосного любовника, он сделал все с точностью да наоборот.

Мерлин как всегда отказать в помощи не смог.
- Раздевайся, я за припарками, - бросил он, собираясь выбежать из комнаты, но Ланселот его остановил:
- Насколько быстро они снимут боль? В шесть часов вечера объявлен сбор ночных патрулей, я должен быть здоров.
Мерлин смерил плечо оценивающим взглядом лекаря и отрицательно покачал головой.
- Ты хочешь сотворения чуда. Для реабилитации понадобится дня три...
- А что насчет магии? Она не может сотворить чудо? – слишком громко возразил Ланселот. Мерлин подскочил на месте и зашипел на рыцаря – прямо рассерженный кот.
- Ты же знаток лечебных чар, - оглянувшись на двери, быстро зашептал провинившийся пациент.
- А как будешь объяснять товарищам, что мгновенно вылечился? – все еще сомневался маг.

- Никто не знает, что я недомогаю, честное рыцарское слово, - он немного помялся и зашептал еще тише. – Мне приказано возглавлять ночной дозор - при нынешних разбоях на торговых дорогах, ответственнее задания не найти.
Мерлин открыл было рот, чтобы возразить, но решил не лезть на рожон. Вот уж кого не переспоришь в вопросах чести и ответственности, так это Ланселота.

Мерлин мысленно прикинул все возможные последствия вмешательства в лечение магией, но даже при его дальновидности, самого страшного он предвидеть не мог. Юный маг пошел закрывать двери на засов, по пути отдав указания:

- При контакте эффект будет сильнее, снимай.
Вскоре кольчуга и туника остались лежать на постели, а Ланселот сидел и морщился от боли, пока Мерлин осматривал его плечо. Прикосновения излучающих магию холодных пальцев сначала были болезненны, но вскоре неприятные ощущения исчезли, а каждый оставленный пальцем магический отпечаток с покалывающим ощущением проникал в самый эпицентр травмы, в ткани и мышцы, восстанавливая и залечивая.

Послышался скрип двери — двери не поддались. Оба замерли, надеясь, что это просто какой-нибудь слуга случайно забрел в это крыло замка или охранный патруль проверяет, все ли в порядке, или еще кто-то, но только не...
- Мерлин!

Ланселот быстро вскочил на ноги и зашипел от резкой боли в плече. Мерлин же быстро оглядывал комнату, в панике размышляя, где можно спрятать пациента. Артур в плохом настроении отличался очень богатой фантазией: ему хватит одного взгляда на находящегося в спальне полураздетого рыцаря, чтобы придумать себе далекие от правды выводы.
По законам подлости шкаф, в который он постоянно кого-нибудь прятал, отправили в другую спальню, шторы сняли для стирки, а под кроватью с некоторых пор расположился склад оружия.

- Здесь негде спрятаться, - к аналогичным выводам пришел Ланселот.
- Только если ты не предмет мебели, - задумчиво пробормотал Мерлин - удары по двери становились все громче, а его имя, выкрикиваемое нарушителем спокойствия, наверное, доносилось до самых глухих уголков замка.
Мерлин поманил рыцаря к себе и быстро объяснил, что он собирается сделать, дабы спасти их обоих от кары королевской.
- А я навсегда не останусь в таком виде? - подозрительно переспросил Ланселот, хотя уже понял, что выбора у него особо и нет.
- Время заклинания будет зависеть от меня, - торопливо прошептал Мерлин. - Твоя маскировка будет под моим контролем. Мое дело – успокоить его, твое – стоять около стеночки и не двигаться. Надеюсь, справишься?

Естественно, отрицательно на такой вопрос Ланселот ответить не мог – гордость бы не позволила.

Мерлин произносил незнакомые слова, а Ланселот внезапно почувствовал, как магия окутывает его, словно теплым одеялом. Его будто бы ненавязчиво уложили на бок и сжали в комок. Он мог все видеть и слышать, но не чувствовал частей тела.

Мерлин осмотрел результат и, кажется, остался доволен, быстро запихал внутрь ящика оставшиеся на кровати вещи и направился к дверям. Артур ворвался в спальню быстрее урагана, едва не пришибив своего любовника. И хотя Ланселот знал, что теперь на взгляд обычного человека выглядит как сундук с одеждой, все равно испытал жгучее желание провалиться под каменный пол.
Артур был сильно возбужден — ноздри раздувались, зрачки расширились, дышал он прерывисто. Принц точно знал, что в комнате был посторонний, намеревался найти этого постороннего и изжить его с этого света и добраться на том… другом.

Мерлин попытался успокоить его, выяснить, что же случилось, мягко, но твердо остановил посреди комнаты.

Ланселот с удивлением наблюдал, как Артур будто под воздействием магических сил расслабляется, обнимает Мерлина, а тот поглаживает его по спине.
На этом лирическом моменте рыцарь сам успокоился, понадеявшись, что эта история благополучно завершилась. В его воображении Мерлин должен был настойчиво выпроводить Артура, рассеять заклинание и вылечить его плечо.
Однако рано он радовался...

Артур внезапно отстранился, они обменялись несколькими колкими фразами, а потом принц резко схватил мага за плечи и внезапно оттолкнул.

Мерлин по инерции сделал несколько шагов назад, наткнулся на стоящий около стены сундук и, потеряв равновесие, упал на него, а точнее – на Ланселота. А вот здесь рыцаря накрыла самая настоящая паника — мало того, что он стал невольным свидетелем интимной сцены, что само по себе уже неприемлемо, но они же не собираются делать что-то… на нем?!
Вся его надежда оставалась на Мерлина, который должен был противостоять желаниям Артура и отказаться… в общем, зря он надеялся.

В следующие несколько мгновений Ланселот чувствовал себя как кровать, на которой активно занимаются сексом. Точнее он мог рассказать, что примерно испытывают все кровати, когда их используют не для сна.

Благо, что он мог контролировать радиус видимости и быстро отвернулся к стене, считая выбоины и кирпичики, однако, от стонов его это не спасло.

Несчастный рыцарь был готов провалиться сквозь пол до подвалов замка, лишь бы не ощущать движений двух слившихся в едином порыве тел. А когда на него падали капельки пота и спермы, он соскребал последние остатки мужества, чтобы не сбросить с себя любовников.
Но самым страшным было осознание того, что он вполне мог это сделать, однако, понимая, что ежели выкинет что-то противоестественное природе сундуков обыкновенных, он устроит самый настоящий хаос.
А в этом королевстве судьба магических вещей проста: априори подлежат уничтожению без суда и следствия.

И Ланселот терпел, до поры до времени.

Мерлин выгнулся, опираясь руками о края сундука, и задохнулся от нахлынувшего наслаждения.
И в этот момент Ланселот с ужасом почувствовал, что теплое одеяло магии стало рассеиваться. Мерлин, упорно держащий контроль над заклинанием весь любовный акт, сдался под напором эмоций и отпустил его.

«Не отпускай!» - заорал Ланселот, однако, ничего не произошло - за неимением голосовых связок он не мог воспроизводить звуки. И рыцарь решил действовать иным путем. Изначально он хотел немного пихнуть Мерлина, дабы напомнить о своем присутствии, однако, немного не рассчитал «сундучной» силы - от его «пинка» Мерлина отбросило прямиком на Артура.

Вполне возможно, это было ошибкой, - подумал Ланселот уже в полете. Он как раз обреченно перешел к размышлениям, что же от него останется, когда он разобьется - щепки или мозги, как его настигла магическая атака с земли. Она была резкой, молниеносной и напоминала летящее в цель копье.
Теплое одеяло разорвало на клочки, рыцарь почувствовал, что обратная трансформация возвращает ощущение собственного тела, и в относительно целом состоянии приземлился на кого-то.

Посадочной площадкой оказался Мордред. Ланселот распластался на потерявшем сознание молодом собрате, тяжело дыша и чувствуя, как тело начинает запоздало реагировать на произошедшее в спальне.
- Я их убью, - стараясь не обращать внимания на ноющий член, пробормотал он себе под нос. Мозг настойчиво стучался в сознание, задавая вполне логичные вопросы: кто развеял заклинание, куда подевалась лежащая в нем одежда, а главное - что делать с пострадавшим?
Но сознание, шокированное жестокой реальностью, покинуло его раньше, чем он смог найти ответы.

Вот так все и было. А теперь возвращаемся в суд...

- Значит, предметом нанесения телесных повреждений был... сэр рыцарь? - в недоумении переспросил судья. Такого в его практике еще не встречалось.

- Мне кажется, вопрос закрыт, Ваше Величество, - мягко заметил Гаюс. - Виной всему было стечение обстоятельств и банальная неосторожность. Кроме того, надо внимательно отнестись к известию о появлении странного старца в комнатах принца. Возможно, это был посланник Морганы.

Утер кивнул — он уже чувствовал, что где-то в его замке появился источник заразы магии, и решительно настроен был кого-нибудь повесить.

Суд был благополучно окончен.

ХЭ-1:

Мерлин прижимался к колонне, пытаясь унять бешено колотящееся сердце. Скрыть от короля две магических вспышки да запретную связь принца со слугой стоило нескольких нервных окончаний. Хорошо, что обвиняемый и потерпевший помирились еще до суда.

Ланселот пообещал себе, что всю ночь просидит в библиотеке, чтобы разобраться, может ли потерпевший рыцарь взыскать с наследника престола компенсацию за причинение вреда здоровью. В ком-то явно погиб средневековый адвокат.

Артура еще долго не покидала мысль, что заниматься сексом на сундуках-рыцарях - не самый лучший способ повышения своей королевской репутации.

Мордреда все уже достало – из-за обезболивающего навара он безумно хотел спать. И пообещал себе никогда больше не пробегать под окнами спальни Артура.

ХЭ-2:

На следующее утро Артур вновь пошел на рынок и на этот раз он точно знал, что стоит купить в подарок.

С другого конца рынка за ним внимательно наблюдали. Моргана, вновь принявшая обличье «женщины в возрасте», смотрела на счастливого брата, покупающего новенький кинжал, украшенный синими каменьями, и размышляла, стоит ли треснуть его чем-нибудь тяжелым и воплотить уже в жизнь план устранения конкурентов на камелотский престол.
А то больно у них хороший иммунитет к заклинаниям ревности.

Примечания:
ХЭ – хэппи-энд.